На открытии персональной выставки Елены Лезиной «Очарование натуры» в Чеховской библиотеке познакомился с её мужем, Анатолием Жмакиным. Анатолий Андреевич Жмакин, почетный архитектор России, судебный эксперт, ныне живет и работает в Ростове-на-Дону, но в начале 2000-х в течение трех лет работал в должности главного архитектора — начальника управления архитектуры и градостроительства Администрации г. Таганрога, одновременно являлся председателем Градостроительного Совета нашего города. Разумеется, попросил его об интервью.
— У меня – правило: в городе, где я живу и работаю, я выписываю и читаю местную газету. А в «Таганрогскую правду» я и писал, — начал наш разговор Анатолий Андреевич, узнав, что перед ним – таганрогский журналист.
— И о чем же?
— Например, о нагрудных знаках «Мастер», о лестнице на центральном входе в парк Горького.
— Расскажете о нагрудных знаках «Мастер»?
— Когда я приехал в Таганрог в 2001-м, — строился роддом. Я отметил высокий профессиональный уровень, как архитектора, так и строителей. И предложил трех участников строительства лучшего объекта года в городе Таганроге — автора проекта, заказчика и подрядчика — награждать нагрудным знаком «Мастер». Опыт у меня был по Волгодонску: там задолго до этого архитекторов и строителей уже награждали подобным образом. Меня поддержали, в первую очередь – мэр, Сергей Иванович Шило. Знаки эти были вначале из серебра, затем из золота с эмалью. Изготавливала их таганрогская фирма «Циркон». Правда, у Администрации города денег не было, так что платили за эти знаки сами награждаемые, но люди были рады и этому. Награждение победителей происходило накануне Дня строителя. Но вскорости после моего отъезда из Таганрога награждение этими знаками прекратилось.
— Зато лестница в парке осталась! Расскажете о ней?
— Я приступил к работе в апреле 2001-го, а после первомайских праздников Сергей Иванович Шило на совещании, возмущенный отсутствием в парке Горького общественных туалетов, поручил решение этой проблемы мне. Владимир Николаевич Булгаков подготовил прекрасный проект кафе на входе со стороны улицы Социалистической. С общественным туалетом. Нашелся инвестор. Но строить кафе на территории парка не разрешили.
— А сколько после этого на территории парка построили их…
— Но тогда было нельзя. Когда я пошел в парк Горького, чтоб ознакомиться с положением дел на месте, — спустился по ступеням центрального входа, высота каждой ступени – тридцать сантиметров с лишним. Мне, тогда еще сравнительно молодому человеку, было трудно. А каково старшему поколению, каково детям? Я подготовил проект лестницы с пандусом. Леонид Аркадьевич Матусевич вызвался его осуществить, привез из Украины лабрадорит. И открыли его в июле 2002-го, в День рождения компании «Лемакс». Мужики на открытии говорили: «А что тут сделали? Ступени, да и ступени…» Зато женщины – на каблучках — цок-цок, восхищаются: «Как хорошо стало ходить!»
— Там есть указание на то, что эта лестница – подарок городу от «Лемакса», но фамилия архитектора не указана…
— Это нестрашно. Хуже другое. По проекту пандус должен быть огражден, а в реальности ограды – нет.
— Будем надеяться, никто из людей там не падает. А теперь Вы в Таганроге бываете?
— Конечно! Моя Леночка (жена – ред.) – отсюда; здесь живут её родители; здесь живут наш сын и его семья. К тому же у меня осталась таганрогская прописка, я сюда приезжаю и на выборы.
— Помните таганрогскую «Пизанскую башню» — наш уникальный наклонный дом в начале улицы Греческой?..
— Конечно. Хотя он отнюдь не уникален. Бывает, грунт под зданием проседает, а с ним – и само здание. Существуют технические решения, когда неровно просевшее здание отрывают от фундамента, который уже провалился, и дальше уже садиться не будет, выравнивают, а щель заливают бетоном.
— А как можно многоэтажный дом оторвать и поднять над его собственным фундаментом?
— Очень просто! На уровне цоколя осуществляется прорезка. В фундаменте делаются ниши, в них вставляются гидравлические домкраты; затем система электроники регулирует уровни подъема. Правда, за один подъём возможно поднятие на высоту до 16-и сантиметров. Если нужно больше, — подъем проводится поэтапно.
— Для Таганрога это актуально?
— Для Таганрога это особенно актуально! Город стоит на плывунах: это – влажные грунты, которые при перемещении нижних слоев влаги деформируются, движутся. И неизвестно, чем это обернется для здания, которое стоит на плывуне…
— Вы этому «плаванию» как-то противостояли?
— Еще до того, как стал главным архитектором Таганрога. В 1990-е, когда я был директором проектного института «Горпроет» Госстроя России в Волгодонске, — ко мне туда по совету областного Министерства строительств приехали тогдашний главный архитектор Таганрога Владимир Александрович Гейер и зам. главы Администрации города Анатолий Андреевич Сёмин. Они несколько лет искали организацию, которая бы обследовала проблемные здания Таганрога, и дала бы заключение, что с ними делать. Мы заключили контракт, обследовали в Таганроге 122 объекта, подготовили и передали в город кучу томов с рекомендациями: по каждому объекту указали виды необходимых работ, их стоимость. Кроме того, мы разработали программу, с которой Анатолий Андреевич Сёмин ездил в Москву; через Правительство Российской Федерации эта программа была внедрена в планы финансирования из федерального бюджета. И потом несколько лет подряд, ежегодно повышение эксплуатационной надежности таганрогских зданий заносилось отдельной строкой в бюджет страны. Так что средства на внедрение наших предложений выделялись из центральной казны.
— На должность главного архитектора города Вас пригласили в благодарность за это?
— Сначала мы с Администрацией Таганрога судились. Нашу работу оплатили только по решению арбитражного суда: до этого нам говорили, что денег в городском бюджете нет. А через какое-то время мне позвонил Владимир Александрович Гейер, сказал по секрету, что его приглашают на должность главного архитектора города Ростова, а меня пригласил на свое место в Таганрог. Я удивился: «В Таганроге что – нет архитекторов?» А он мне: «Архитекторы есть! Главного нет!»
— Чем Вам особенно запомнилась работа в нашем городе?
— Мы в Таганроге в начале 2000-х первыми в Ростовской области проводили тендеры: на конкурсной основе выкупались земельные участки – по Мариупольскому шоссе, на Русском поле – под жилищное строительство. Мы первыми в Ростовской области стали формировать пусковые комплексы из новых строительных объектов; ростовчане их потом назвали градоформирующими комплексами, на основе их разработали областную программу, направленную на комплексное развитие городских территорий. Архитектор Борис Пополитов, прекрасно владеющий компьютером и компьютерными программами, подготовил графическую часть наших разработок, я её отвез в Ростов. И все это мы делали еще до принятия в России градостроительного кодекса: он был принят в декабре 2004-го.
— А то, что люки – посреди дороги – таганрогское ноу-хау?
— Нет! Это – строительные нормы. Магистральные коммуникации водопроводных и канализационных сетей не могут прокладываться вблизи зданий: на просадочных грунтах минимальное расстояние от фундамента – пять метров. А фундамент еще выступает за пределы дома. Если в пяти метрах от красной линии – газоны – прекрасно: под газонами прокладывать коммуникации и проще, и дешевле. Но в Таганроге – узкие улицы, между частными домами и тротуарами палисадников нет. Поэтому коммуникационные сети здесь – под автодорогами.
— Анатолий Андреевич! Вы приняли активное участие в создании новой части города Волгодонска, в частности, — как архитектор памятников. А в Таганроге появились памятники при Вашем участии?
— Перед главным корпусом Таганрогского пединститута, историко-филологическим факультетом. Это – бюст атамана Платова. Скульптор – Анатолий Андреевич Скнарин, заслуженный художник России, Царство ему Небесное; архитектор – Жуков Игорь Александрович. Но когда его привезли сюда, наши таганрогские казаки не знали, где этот памятник поставить. А я два года преподавал в Таганрогском пединституте – читал курс по композиции для дизайнеров. И предложил ректору института расчистить от зарослей кустарника площадку перед главным корпусом, и там поставить этот памятник; нарисовал вертикальную планировку, а Владимира Булгакова попросил подготовить все чертежи; так у одного памятника появилось в соавторстве сразу три архитектора.
— Петровская улица. У Вас есть, что сказать по этому больному вопросу?
— Еще 20 лет назад, когда я был главным архитектором Таганрога, приходит ко мне заказчик: «Хотим на Петровской асфальт на тротуарах снять, плитку положить. Можно согласовать?» Я говорю: «Давайте чертежи!» Смотрю. «А гидроизоляция где?» Если нет гидроизоляции, — вода станет проникать под фундамент стоящего рядом дома. Но они потом положили плитку и без моей подписи. И без гидроизоляции: так – и проще, и быстрее, и дешевле.
— Понятно. Но я – про нынешнюю реконструкцию улицы Петровской. Главный архитектор Таганрога возразить не мог, потому что его нет. А Градостроительный Совет города остался?..
— Члены Градостроительного Совета города и другие таганрогские архитекторы еще год назад направили коллективное письмо руководителям города и области по этому поводу. Но их мнение, похоже, проигнорировали…
— А почему Вы решили покинуть наш город?
— После гибели Сергея Ивановича Шило мэром Таганрога стал Николай Дмитриевич Федянин, который при Шило был главой городской Администрации. В 2004-м он расторг трудовой контракт со мной, объявив, что вместе мы работать не будем.
Фото автора и из сети интернет.