Два века назад наш город стал перекрестком жизненных путей двух Александров – Александра Сергеевича Пушкина и Александра Павловича Романова.
1 декабря (19 ноября по старому стилю) 1825 года в Таганроге скончался Александр I. Пятью годами раньше, в 1820-м, в том же доме, где впоследствии умер император, останавливался поэт. Так в богатую историю нашего города вплелись имена людей, ставших символами эпохи. Первые десятилетия девятнадцатого столетия известны как Александровский период русской истории, а также как «пушкинская эпоха». Эти понятия неразделимы.
«Прекрасной эпохой» называли современники время правления императора Александра I. И сегодня, когда мы говорим об этом времени, сразу вспоминаются блистательные победы русского оружия, великолепная архитектура русского ампира, «золотой век русской поэзии»…

Винсент Нойман. «Апофеоз Александра I — аллегория на восшествие на престол». Около 1805.
Начало ХIХ века и для Таганрога было временем процветания. Город, едва насчитывавший 8 тыс. населения, достиг наивысшего значения как административный центр и крупнейший внешнеторговый порт юга России. Никогда, за исключением времён Петра I, центральной властью и непосредственно правителем не уделялось такого значительного внимания небольшому городу на азовских берегах. Десятки указов, подписанных Александром I, способствовали развитию экономики города, совершенствованию управления им и благоустройству. В конечном счёте, Таганрогу суждено было стать городом, где закончилась Александровская эпоха.
Известный исследователь жизни Пушкина, А. Тыркова-Вильямс писала: «Пушкину было суждено родиться и жить в созидательную эпоху стремительного внешнего и внутреннего усиления России. Непрерывный рост его гения совпал с ростом Империи, с расцветом всенародного русского творчества, государственного и художественного. Ещё в Лицее стал он действительной частью этого процесса».

Илья Ефимович Репин. «А. С. Пушкин на акте в Лицее 8 января 1815 года читает свою поэму «Воспоминания в Царском селе». 1911.
В Лицее, как и во всём русском обществе, царила «свобода духа, не стеснённая цензурой», поощряемая императором. Но если первое время молодёжь гордилась тем, что Россия, победив Наполеона, превратилась в сильнейшую из европейских держав, а российский император стал для Европы «Царём Царей», то уже спустя несколько лет после окончания войны в среде молодых дворян, где задавали тон блистательные гвардейские офицеры «пламя жжёнки стало соперничать с пламенным свободомыслием», всенародная влюблённость в царя сменилась недовольством и гневными филиппиками в его адрес за предательство либеральных идей «дней Александрова прекрасного начала». Ярко выразил эту смену настроений юный Пушкин.
В 1815 году он писал восторженные гимны, приветствуя возвращение Александра I из заграничных походов: «Тебе, наш храбрый царь, хвала, благодаренье…»

Пьер-Ноласк Бержере. «Александр I знакомит Наполеона с калмыкскими и башкирскими казаками своей армии 3 июля 1807 года».
Но спустя несколько месяцев юный вольнодумец уже рисовал дерзкие карикатуры и писал не менее дерзкие эпиграммы на царя.
Среди лицеистов царил дух верной дружбы, а руководство было благожелательно настроено к воспитанникам и помнило завет основателя Лицея — прежде всего уважать человеческое достоинство учащихся, поэтому никаких расследований и репрессий против вольнодумных экзерсисов дерзкого автора предпринято не было.
Закончив Лицей и поступив на службу в Министерство иностранных дел, Пушкин быстро завоевывает популярность как блестящий поэт, «выразитель дум и чаяний» молодого поколения. Среди петербургских друзей Пушкина все говорили о политике, освобождении крестьян, конституции, «о вольности святой», но его стихи были убедительнее рассуждений и сильнее волновали.

Дмитрий Николаевич Кардовский. «Пушкин в Каменке среди декабристов».
Александр I, довольно равнодушный к литературе, а тем более к поэзии, долго оставался в неведении по поводу дерзостей, отпускаемых в его адрес новой знаменитостью. Но в 1819 году, когда имя Пушкина стало часто упоминаться в петербургских гостиных, царь захотел познакомиться с его произведениями. Адъютант князя Васильчикова, друг поэта — Пётр Чаадаев, доставил ему ходившее в списках стихотворение «Деревня». Неожиданно оно понравилось царю, особенно строки:
Увижу ль я, друзья, народ неугнетённый
И рабство, падшее по манию царя.
Он попросил поблагодарить Пушкина «за добрые чувства, которые вызывают его стихи».

Орест Адамович Кипренский. «Портрет императора Александра I со знаками зодиака». Конец 1825. Эрмитаж, Санкт-Петербург.
По-другому была воспринята императором ода «Вольность», написанная поэтом в 1817 году и ходившая «в списках», наряду с дерзкими эпиграммами на представителей власти.
Воспитанному на трудах французских просветителей и теории «естественного права», Александру I вполне могли понравиться, несмотря на всю их юношескую чрезмерную нравоучительность, следующие строки из этого страстного гимна свободе:
«Владыки! Вам венец и трон
Даёт закон, а не природа;
Стоите выше вы народа,
Но вечный выше вас закон»
Они перекликались с мыслью императора, которую он неоднократно подчёркивал: «…я не признаю на земле справедливой власти, которая бы не от законов проистекала». Он и стремился дать России новые совершенные законы, но попытки реформировать Российское государство натолкнулись на ожесточённое сопротивление дворянства, прежде всего чиновного. Лишь небольшой части передовой молодёжи были близки либеральные устремления царя, и она не простила ему отступничества от реформ.

Николай Никитович Репин. «Осень в Михайловском». 1999.
Пушкин избежал этого «очарования» и «разочарования» императором. Его эпиграммы, которых было написано около 50 (большинство не сохранилось), несли не себе печать не только свободомыслия, но и весёлой юношеской дерзости, порождённой всеобщим интересом и восхищением.
Какими только нелестными эпитетами ни награждался в них император: «венчанный солдат», «фрунтовой профессор», и даже «кочующий деспот». Последнюю характеристику, конечно, можно объяснить только юношеским максимализмом поэта, который не прощал императору того, что он не был всем и не сделал всего. Назвать деспотом правителя, терпевшего открытую оппозицию, тайные общества и практически не прибегавшего к политическим репрессиям, можно только в порыве чувств.

А. Гаттенберг. «Александр I на манёврах». Между 1815-1825. Эрмитаж, Санкт-Петербург.
В апреле 1820 года императора познакомили с некоторыми эпиграммами и одой «Вольность», которая вызвала монарший гнев. Поэт коснулся в ней самой больной для Александра I темы – убийства его отца Павла I. Память об этой ночи с каждым годом всё сильнее жгла душу, а тут молодой повеса с дерзкой легкостью пишет о «молчащем неверном часовом». Император узнал себя в нём и этого простить он не мог.
Пушкину грозила ссылка на Соловки или в Сибирь, но благодаря ходатайству многих знакомых: Жуковского, Карамзина, министра иностранных дел Каподистрии его участь была смягчена. Он был отправлен на юг. «Петербург душен для поэта. Я жажду краёв чужих: авось полуденный воздух оживит мою душу»,- писал поэт П. Вяземскому перед отъездом. Душа требовала новых впечатлений. Жизнь их дала.

Иван Константинович Айвазовский. «А. С. Пушкин и графиня Раевская у моря около Гурзуфа». 1886. Частная коллекция.
Во время южной ссылки Пушкин очень много ездил. Жил в Одессе, Кишинёве, Екатеринославле, с семьёй генерала Раевского побывал на Кавказе и в Крыму. Во время этого путешествия в мае 1820 г. посетил Таганрог.
Здесь Раевские и Пушкин остановились в том же самом доме на Греческой улице, в котором за два года до этого останавливался император Александр I. Раевские и Пушкин, отобедав у градоначальника, гуляли по городу, посетили городской сад, греческую церковь.
Мы не знаем, с каким чувством вспоминал Пушкин в Таганроге императора Александра I, о пребывании которого во время данного в честь почётных гостей обеда, наверняка с гордостью рассказывал градоначальник П.А. Папков. Дневник, хранивший впечатления от путешествия, вместе с другими бумагами был уничтожен в Михайловском, после получения известия о восстании на Сенатской площади.
Поэт был полон новых ярких впечатлений, пребывал в прекрасном обществе, среди друзей, был как всегда влюблён, и навряд ли растравлял сердце обидой. Он знал и чувствовал, что «гений и злодейство две вещи не совместные» и не мог долго таить в сердце злобную мстительность.
Позднее, в 1824 году, в Михайловском, Пушкин написал отрывок «Воображаемый разговор с Александром I», в котором видна попытка объясниться с царём. Заканчивается этот фрагмент очень интересно. От лица царя поэт, с присущим ему юмором, пишет: «…Пушкин разгорячился и наговорил мне много лишнего, я бы рассердился и сослал его в Сибирь, где он написал поэму «Ермак».

Борис Валентинович Щербаков. «Пушкин над озером в вечерний час». 1978.
Через год, 19 октября 1825 года, вспоминая годовщину окончания Лицея в своём михайловском уединении, Пушкин напишет:
Ура, наш Царь! так! выпьем за Царя.
Он человек! им властвует мгновенье.
Он раб молвы, сомнений и страстей;
Простим ему неправое гоненье:
Он взял Париж, он основал Лицей.
Мы видим, что отношение Пушкина к императору Александру не было таким уж однозначным, как хотелось исследователям его творчества.
Спустя месяц, 19 ноября 1825 года, в Таганроге скончался император Александр I. Закончилась александровская эпоха, а эпоха пушкинская продолжалась, вступив в свой новый этап. Оставшаяся в Таганроге после смерти мужа императрица Елизавета Алексеевна с удовольствием перечитывала присланные ей Карамзиным первые главы пушкинского «Евгения Онегина»…

Портрет Елизаветы Алексеевны в трауре рядом с бюстом супруга. Худ. П. В. Басин (1831)
Неизвестно, как прореагировал на смерть царя Пушкин, эту тайну унесли в огонь сожжённые дневники поэта. Конечно, он не мог оставить без внимания столь значительное событие. Но времена вольнодумства и юношеской дерзости прошли, новая эпоха требовала осторожности. Да и жизненный опыт заставлял по-новому смотреть на многое. Он снова и снова возвращался к той великой эпохе, свидетелем которой он был. С упорством художника пытался понять сложную, трагическую личность императора Александра, разгадать загадку самого странного из русских царей.
Прошли годы и вновь, вспоминая лицейские годовщину, 19 октября 1836 г. А.С. Пушкин напишет последнее, незавершенное стихотворение, посвящённое лицейской годовщине. В нём он поднимется в оценке императора Александра до высоты эпоса:
Вы помните, как наш Агамемнон
Из пленного Парижа к нам примчался.
Какой восторг тогда пред ним раздался!
Как был велик, как был прекрасен он,
Народов друг, спаситель их свободы!

«Торжественный въезд Александра I в Париж». Народная картинка.
История расставляет всё по своим местам, усмиряя человеческие страсти, примиряя современников и возвышаясь над сиюминутным судом потомков. Стоят в Таганроге памятники поэту и царю, а на доме № 40 по улице Греческой, где некогда они бывали, висят две мемориальные доски, напоминая о блистательной эпохе двух Александров.