Духовные братья

Таганрог ассоциируется у православных людей прежде всего с именем праведного старца Павла. Но есть и другие святые люди и подвижники благочестия, которые так или иначе связаны с нашим городом. Начиная со Святителя Митрофана Воронежского, активно поддерживавшего азовские походы Петра I, а с 1696 года ставшего еще епископом Азовским с включением под его омофор вновь завоёванных земель вокруг Азова, и заканчивая жившим в Таганроге схиархимандритом Виталием Сидоренко, почитаемым в народе духовником и старцем, духовные дети которого еще живут в нашем городе. Пусть даже святой человек совсем немного соприкасался с Таганрогом, память об этом все равно важна и дорога для верующих. О таких двух святых странниках, посетивших город на Азовском море, пойдет и наш рассказ.

В поисках места уединенных подвигов

В 1800 году из Моздока в Таганрог в сопровождении конвоя отправились два монаха. За их плечами уже был долгий страннический путь, который начался в Коневском монастыре на Ладожском озере. Отцы Зосима и Василиск уже давно имели желание удалиться с Коневца в «отдален­ную и незнаемую страну» (1), где можно было предаваться уединенным отшельническим подвигам. Но наместник отец Адриан просил их не оставлять его, пока он управляет обителью. Только уволившись от настоятельской должности и отправляясь на покой в московский Симонов монастырь, он дал им благословение и посоветовал монахам идти в «Сибирские пределы» (1). Однако они направились совсем в другую сторону: три раза предпринимали монахи попытки попасть на Святую Гору Афон. Но каждый раз непреодолимые препятствия заставляли их вернуться: то война с турками, то карантины из-за возникшей эпидемии, наконец, отказ самого императора Павла Iна прошение выпустить их за границу. Благотворители жертвовали им деньги на путешествия, и каждый раз вернувшись ни с чем, они возвращали пожертвования обратно, удивляя такой честностью и бескорыстием своих благодетелей. Тогда отцы Зосима и Василиск обратились к купцам, отправлявшимся в морское путешествие, чтобы они завезли их на какой-нибудь пустынный остров. Но те отговорили их от этого предприятия: «Мо­жет быть, ка­кие-ни­будь вар­ва­ры при­ста­нут ко­раб­лем к остро­ву ва­ше­му и, най­дя вас, возь­мут в плен, то­гда вме­сто пу­стын­но­го безмол­вия всю жизнь свою бу­де­те неволь­ни­ка­ми у невер­ных». Прожив два месяца в Киево-Печерской лавре, монахи отправились в Крым, и обходили там горы и дебри, но не нашли себе пристанища по душе из-за множества местных иноверцев. Дальше странники оказались в Моздоке, но неспокойный Кавказ с частыми набегами горцев тоже мало подходил для отшельнических подвигов. Местный городничий в целях безопасности велел проводить их с конвоем. Так и оказались в Таганроге два замечательных подвижника. Как кратко и емко выразился Преподобный Зосима, «но и там по желанию не приобрели». Дальнейший путь странников лежал в Астрахань, Казань, на Урал и закончился в Сибири, как и благословил их изначально старец Адриан.

Духовные братья

Как же зародилось духовное братство Преподобных Зосимы и Василиска?

В истории Православной Церкви можно найти много примеров парных Святых. Это либо вместе пострадавшие мученики (как Святые Сергий и Вакх, Кир и Иоанн), либо святые супруги (Святые Петр и Феврония, Адриан и Наталия), либо родные братья (Святые Кирилл и Мефодий, Борис и Глеб, Косма и Дамиан), либо преподобные отцы, вместе несшие труды пустыннических подвигов (Зосима и Савватий Соловецкие, Сергий и Герман Валаамские). Такой двоицей отшельников-сподвижников стали и Преподобные Зосима Верховский и Василиск Сибирский. И здесь мы сталкиваемся с силой христианской любви, преодолевающей сословные различия. Стать по-настоящему близкими людьми, духовными братьями и друзьями смогли люди с очень разным происхождением и судьбой.

Преподобный Зосима

В дворянской родословной книге Смоленской губернии род Верховских прослеживается с 1620 г., а корни его уходят в Польшу. Родоначальник российского рода Адам Верховский, в 1620 г. эконом смоленских волостей, получил за службу грамоты на земли от польских королей Сигизмунда IIIи Яна II Казимира. Верховские приняли Православие и стали служить московским царям после взятия Смоленска русскими войсками в 1654 г. Отец преподобного до­слу­жил­ся в пол­ку Смо­лен­ской шлях­ты до чи­на пол­ковни­ка, а мать, Ан­на Ива­нов­на, бы­ла из бла­го­род­но­го до­ма Маневских. В семье Верховских было 3 сына и 6 дочерей. Перед рождением самого младшего отец услышал голос во время ночной молитвы: «У тебя родится сын; не учи его светским наукам, но лишь Закону Божию». Мальчик родился в день памяти Преподобного Захария Киево-Печерского и получил имя в честь него. И действительно, как ни старался отрок Захария постичь то, чему его обучали, только уроки Закона Божия давались ему успешно. Особенную трудность представляли занятия модным среди дворянства французским языком. Когда мать вслух читала ему жития святых подвижником, отрок очень воодушевлялся описаниями их подвигов и еще по-детски начинал подражать им. Так в возрасте шести-восьми лет он до обе­да убе­гал один в сад или ого­род и там на­едине мо­лил­ся как умел и как по­ни­мал, а по­сле молит­вы ел пло­ды и ово­щи для то­го, чтобы за обе­дом не есть мя­са. В пятнадцатилетнем возрасте Захария вместе с братьями был определен на службу в гвардейский полк в Петербург. Отец, Василий Данилович, поспешил устроить жизнь сыновей, видя свою старость и болезненное состояние. Все трое снимали одну квартиру и были удивительно дружны между собой. Увы, соблазны юности не обошли их стороной. Новые товарищи увлекли братьев игрой в карты. И если Захария быстро оставил это занятие, то его старший братФилипп так и не смог победить эту гибельную страсть. Всего не более двух лет провели Верховские в Петербурге, получив известие о смерти отца, они вернулись домой и по просьбе матери разделили имение. Вскоре умерла и Анна Ивановна, а брат Илья отдал Захарии свою часть имения. Богатство стало новым искушением молодого помещика, появились и мысли о женитьбе. Но произошло необычное событие. «Од­нажды, – как рас­ска­зы­вал поз­же сам отец Зо­си­ма, – про­гу­ли­ва­ясь вер­хом на ло­ша­ди, остав­лен­ной бра­том, как толь­ко по­рав­нял­ся я с цер­ко­вью, вдруг точ­но кто ру­кою толк­нул ме­ня в грудь, и так силь­но, что я, ка­жет­ся, по­шат­нул­ся на ло­ша­ди, в то же вре­мя внят­но услы­шал сле­ду­ю­щие сло­ва: “Ты сам пой­дешь в мо­на­хи…”. Один из мо­их зя­тьев – воль­но­ду­мец, неспра­вед­ли­вый и невер­ный в от­но­ше­нии к су­пру­ге сво­ей, сест­ре мо­ей лю­би­мой, впро­чем, че­ло­век доб­ро­го серд­ца и очень ми­ло­сти­вый гос­по­дин для сво­их под­чи­нен­ных, за­ме­тил грусть мою и при­нес мне ду­шев­ную поль­зу, ска­зав сле­ду­ю­щие сло­ва: “О чем, брат, сму­ща­ешь­ся? Хо­чешь ид­ти в мо­на­хи, да не мо­жешь ре­шить­ся? Но ес­ли пой­дешь, по­ду­май сам, что ты по­те­ря­ешь? Ес­ли и моя прав­да, что нет веч­ной жиз­ни, то ты толь­ко то по­те­ря­ешь, что не по­жи­вешь так раз­врат­но, как я, а ко­гда умрем, бу­дем оба рав­ные с то­бою. Но еже­ли же ва­ша прав­да, что бу­дет и веч­ная му­ка, и веч­ное бла­жен­ство в Цар­ствии Небес­ном, то­гда ты мно­го вы­иг­ра­ешь пре­до мною!” Сии сло­ва его ре­ши­ли все мои недо­уме­ния». Продав имение зятю, в двадцать один год Захариянавсегда оставил мирскую жизнь. Пожив некоторое время у брянских пустынников, он больше всех полюбил отца Василиска. Однако старец рекомендовал ему начать свой иноческий путь в общежительном монастыре.

Летом 1789 г. Захария отправился в Коневецкую обитель под руководство отца Адриана.Захария старался ни в чем не отставать от братии в послушаниях, но с непривычки сильно утомлялся. Видя это, старец Адриан благословил ему только два послушания: печь просфоры и служить пономарем в храме. Скоро его постригли в чин иноческий с именем Зосима (в честь Зосимы Соловецкого). Отец Адри­ан по­ру­чил од­но­му стар­цу учить его пономарскому служению. Старец был «весь­ма прост обы­ча­ем» и учил Зосиму как обыкновенного мальчика, когда тот в чем-ни­будь и непри­мет­но оши­бался, то при всех в церк­ви об­ли­чал и по­прав­лял его. И вра­жьим на­ва­жде­ни­ем так воз­не­на­ви­дел его За­ха­рия, что да­же гля­деть на него рав­но­душ­но не мог, и не толь­ко его объяснения и по­прав­ки, но и каж­дое сло­во его стало ему про­тив­но. Сам отец Зо­си­ма рас­ска­зы­вал об этом ис­ку­ше­нии: «Ви­жу я, что де­ло ху­до: по­ги­баю! И по­то­му уже не уте­ши­тель­ные, но горь­кие сле­зы на­чал про­ли­вать я пред Гос­по­дом, и ко­гда в ал­та­ре ис­прав­лял я долж­ность мою, то уже ка­за­лось мне, что я недо­сто­ин под­хо­дить к жерт­вен­ни­ку и пре­сто­лу, и тос­ко­вал о сем и мно­го про­ли­вал слез, зная, что нена­висть и зло­ба бо­лее все­го про­тив­ны Гос­по­ду и что ни­ка­кой мо­лит­вы, ни­ка­кой жерт­вы не при­ем­лет Он от враж­деб­но­го серд­ца, и нет Ему там оби­те­ли, где нет ми­ра и люб­ви. Ес­ли Гос­подь по­ве­лел лю­бить и вра­гов, то сколь ви­но­вен и мер­зок я пе­ред Ним, нена­ви­дя без­вин­но се­го доб­ро­го стар­ца! И с Бо­жи­ей по­мо­щью на­чал я ста­рать­ся дей­ство­вать во­пре­ки то­му, что вну­ша­ло мне серд­це. По­но­ма­рю обык­но­вен­но да­ют вся­кий день просфо­ру; и я вся­кий день сам, не ев­ши, от­да­вал оную се­му стар­цу с низ­ким по­кло­ном и с ви­дом усер­дия; но ка­ко­во мне бы­ло это де­лать! Точ­но я про­ти­ву рож­на прал. Он же, не ве­дая чувств мо­их, при­ни­мал у ме­ня с лю­бо­вью, гла­дя ме­ня по го­ло­ве обе­и­ми ру­ка­ми, го­во­ря: “Спа­си те­бя Гос­по­ди, ча­до доб­рое”. Ино­гда же об­ни­мал ме­ня; а мне все это бы­ло тяж­ко и непри­ят­но. Но Гос­подь, ви­дя скорбь мою и ста­ра­ние, не за­мед­лил Сво­ею мне по­мо­щью и не толь­ко ото­гнал от серд­ца мо­е­го бе­са нена­ви­сти, но и со­вер­шен­но пе­ре­ме­нил чув­ства мои. И недол­го был я в этом ис­ку­ше­нии, но по­сле так по­лю­бил пре­про­сто­го и доб­ро­го то­го стар­ца, что спо­до­бил ме­ня Бог по­слу­жить ему в бо­лез­ни. И умер он на ру­ках мо­их».

Познакомился Зосима и с жившим уединенно иеромонахом Сильвестром, который раскрыл ему учение о внимательной сердечной молитве. По благословению отца Адриана Зосима и сам стал упражняться в сердечной молитве и читать труды Святых Отцов, раскрывающих учение о ней: Доброто­лю­бие, пи­са­ния пре­по­доб­ных Ни­ла Сор­ско­го, Иса­а­ка Си­ри­на и про­чих свя­тых пу­стын­но­жи­те­лей. Но ни отец Адриан, ни старец Сильвестр так и не смогли заменить для Зосимы отца Василиска. Отправившись с Зосимойв Смоленск и Брянск за сбором пожертвований на монастырь, о. Адриан пригласил на островКоневец старца Василиска.

Отец Василиск

Василиск, в миру Василий, родился в середине XVIII века в деревне Иваниш Калязинского уезда Тверской губернии в семье государственных крестьян Гавриила и Степаниды. После смерти матери семья сильно нуждалась, пришлось старшего сына отдать «в люди на прокормление», а утративший способность трудиться отец и младшие сыновья пошли побираться по миру. Кроткий Василий не мог просить по своей робости, а только смотрел на проходящих людей и одним взглядом выражал свою просьбу. Однажды у купца разбился горшок с медом и он бросил черепки Василию. Ребенок собирал остатки меда и благодарил Бога за такую милостыню. Когда ему давали копейку, он тоже всегда молился за подавшего. Приходя в храм, мальчик с интересом рассматривал изображения ангелов и херувимов и мечтал тоже вознестись на Небо, к Богу. Собрав длинных перьев, он сделал крылья и попробовал взлететь. Сбегая с пригорка, он махал руками, но ничего не получалось. Так маленький Василий понял, что мало иметь крылья из перьев, чтобы приблизиться к Господу, нужно угодить Ему, возлюбив от всей души своей.Когда мальчик подрос, отец отдал его в пастушки. Видя его старание, хозяева давали ему еду, потому что сам он не смел попросить накормить его. Вася заметил, что когда он усердно молился, то стадо паслось без всякого труда, а если ему случалось духовно облениться, то с большим трудом приходилось управляться с животными, даже нападали волки. Когда Василий достиг совершеннолетия, отец сосватал его. В доме тестя он обучился грамоте и начал читать книги, все сильнее укрепляясь в желании служить Богу. Уговорив жену жить целомудренной жизнью, три года они испытывали себя, смогут ли прожить так. В это время Василий уходил на заработки в монастыри и ближе знакомился с их укладом жизни. Наконец, мирно простившись с женой и тестем, он принял твердое решение посвятить себя монашеству. Однако сразу же уйти в монастырь не получилось. Его старший болящий брат Козьма уговаривал его посмотреть за ним некоторое время. Но Василий тайно покинул брата и при этом взял его бессрочное увольнение, так как его собственная увольнительная была просрочена. Намереваясь переплыть Волгу, он сел на паром. Однако дойдя до середины реки, он остановился. Напрасно пассажиры помогали перевозчику веслами-паром стоял. Василий понял, что нет Божьего благоволения к предпринятому им путешествию. Вернувшись домой, он еще обнаружил, что вместо увольнительной брата взял свою просроченную. После таких промыслительных событий он жил у брата, пока тот не отпустил его с миром. Василий отправился по монастырям, отыскивая опытных подвижников. Под Москвой в Введенском монастыре он познакомился со старцами-подвижниками и просил их принять его к себе. Тогда настоятель пошел с ним к озеру, только затянутому первым льдом. Испытывая Василия, настоятель сказал: «Побегай по льду, крепок ли?» Василий без рассуждений побежал к берегу. Тогда настоятель остановил его и сказал: «Благо тебе будет, сын мой. Ты преуспеешь в монашестве, если будешь так послушен духовным отцам». Напутствовав Василия, он благословил его на пустынное и безмолвное житие.

Узнав, что в Брянских лесах живет с учениками опытный старец Адриан, Василий отправился туда и стал послушником старца. Видя преуспеяние в постнических трудах Василия, отец Адриан постриг его в мантию с именем Василиск. Когда же старец был вызван митрополитом Петербургским Гавриилом для обновления Коневской обители, все его ученики последовали за ним, а отец Василиск остался один. «Вот и исполнил, — говорил он сам себе, — Господь Бог твое желание, теперь ты должен жить подвижнически». Новые искушения ждали отшельника: то жуткие голоса, то уныние, особенно по ночам, телесные немощи. Приношения от почитателей он раздавал другим, эти подарки подвижника любили не только простые люди, но и помещики. Вырезал старец и грубые деревянные ложки для подарков посетителям. У отшельников тех мест был обычай навещать друг друга. В праздничные дни они собирались поочередно у одного из братьев для совместного совершения всенощного бдения, а если была возможность, то служили и Божественную Литургию. Потомчитали духовные книги и рассуждали на духовные темы.  Часто просили отца Василиска сказать слово, но тот по смирению своему почитал себя ничего не знающим и отвечал братии так: «Я совсем невежда, только послушания ради скажу». Обыкновенно слова его оказывались настолько глубокими и так просто объясняли непонятное место, что все слушали с большим вниманием ().

Примерно в это время произошла встреча с будущим отцом Зосимой, тогда еще ЗахариейВерховским. Именно отец Василиск посоветовал ему начать подвижническую жизнь в каком-нибудь общежительном монастыре, чтобы испытать себя прежде в послушаниях монастырских и научиться терпению и смирению в обществе многих братий. Он отправил Захарию в Коневскую обитель под управление отца Адриана.И очень рад был вновь увидеть своего ученика со старцем Адрианом, пришедших из Коневского монастыря собирать пожертвования. И, как ни трудно было ему покидать свою пустынь, отправился с ними на Коневской остров.

Коневские отшельники

В Коневской обители отцы Зосима и Василиск поселились в двух келиях в трех верстах от монастыря. Пять дней они проводили в безмолвии, а в субботу, прочитав вечерние правила, приходили в обитель ко всенощной. В воскресенье после литургии оставались на братскую трапезу, получали от начальника пищу и все нужное им для работы на пять дней, книги и возвращались вечером в место своего уединения. Отец Василиск делал глиняную посуда, а Зосима переписывал и переплетал книги. Плели они корзины, лапти, делали лукошки из березовой коры; в собирании же ягод и грибов томили себя до усталости. В субботу все свое рукоделие и собранные плоды приносили в обитель. Случилось в это время с отцом Зосимой искушение, вот как сам он описывает этот случай:«Однажды я сказал старцу моему: «Зачем так много занимаемся мы рукоделием, особенно собиранием ягод? Если нам Бог дал жизнь отшельническую, то и должны более молитвой, чтением и богомыслием заниматься. Братья же и без нашего рукоделия и без наших промыслов имеют достаток во всем. Кроме нас есть кому собирать и приносить на трапезу грибы и ягоды». На это старец отвечал мне: «Весьма много и того для нас, что мы по любви братьи к нам не в молве, а в тишине живем и все нам готовое от монастыря подается. За то и нам надо хотя бы малостью послужить; к тому же мои молитвы не так Богу угодны, как братские: принесу нечто — они на трапезе покушают и помолятся за меня Богу, а я верую, что ради их молитв Господь более меня помилует». Но не послушался отец Зосима рассуждений старца Василиска, перестал ходить на сбор ягод, больше времени стал проводить в молитве в своей келии и начал больше поститься. За этим «последовало совершенное ожесточение, досада, негодование, расстройство в мыслях, осуждение, томление и тягота в совести; и, видя себя объятым всем таковым, начал я приходить в отчаяние. И если бы, Божиеюмилостию, не познал моего заблуждения — в совершенную бы пришел прелесть. Тогда начал я окаявать себя с признанием, сколь гибельно, живя в повиновении у старца, не последовать его раcсуждению. И однажды упал я к ногам старца, прося прощения. Тогда он радостно принял меня о Боге и простил. Со словом прощения его все те сопротивные чувства, томившие меня, исчезли…». Постепенно коневские пустынники стали известны, посетители и усердные жертвователи стали приезжать на остров, нарушать их пустынное их уединение. Просили их молитв и благословения, советов, утешения в скорбях, приносили им много подарков и денег, всякой пищи, холста и прочего. Однако духовных братьев тяготила эта человеческая известность, желали они найти новое  место подвигов, для чего и предприняли путешествие, с которого мы и начали наше повествование.

Подвиги в Сибири

 В 1799 году в пятидесяти верстах от Кузнецка (Новокузнецк) пустынники нашли себе удобное место, с помощью благодетелей построили две кельи и стали вновь жить как отшельники. Они жили в разных кельях, воздерживались ходить друг к другу до субботы, особенно в среду и пятницу. Чтобы будить друг друга на молитву, они протянули между кельями веревку с привязанным к ней куском дерева. Воскресенья и праздники они проводили вместе в чтении и духовных беседах. Весной недели по две ходили по окрестным лесным местам, по горам и долинам, взяв с собою огниво, котелок и сухарей. От посетителей денег не брали, только самое необходимое для пропитания и одежды, благодаря их своим рукоделием. Отец Василиск делал посуду глиняную, а отец Зосима – деревянную. Раз в год во время Успенского поста они ходили на три-четыре дня в город Кузнецк для Исповеди и причащения Святых Таин Христовых. А в прочее время три раза в год приезжал к ним в лес священник со Святыми Дарами. Всего в своей пустыни прожили Зосима и Василиск 24 года. Некоторое время со старцами жили подвижник Петр Мичурин, умерший в 20-ти летнем возрасте и мещанин, страдавший от пьянства. Он выстроил себе келью отдельно от старцев и избавился от своей пагубной привычки.

Основание женского монастыря

Около 1820 года после 20-ти лет отшельничества старцы Зосима и Василиск начали окормлять мирян. Однажды в Кузнецке с отцом Зосимой познакомилась вдова мещанка Анисья Котохова, потерявшая мужа и двух малолетних сыновей. Старец посоветовал ей посвятить себя на служение Богу. Она поселилась в деревне на берегу реки Томи на расстоянии тридцати верст от места уединенных подвигов старцев. Вскоре к ней стали присоединяться и другие женщины.Старец Василиск часто посещал их, наставляя в иноческой жизни, иногда посылал к ним и отца Зосиму. Но жизнь среди мирян имела свои неудобства, поэтому  Тобольский архиерей согласился отдать под нужды сестер опустевший мужской монастырь в городе Туринске, а старец Зосима добился в Священном Синоде перевод этой обители в разряд женских. При встрече с ним Министр Духовных дел князь Голицын спросил: «Жив ли старец твой Василиск, и с его ли согласия начинаешь дело?» Тогда отец Зосима показал князю лоскуток бересты с написанным рукою о. Василиска благословением на это дело и пожеланием успеха. Князь с благоговением взяв и поцеловал его, сказал: «Теперь все будет сделано». Так слава о подвигах сибирского подвижника дошла до Петербурга.Управлять монастырем был поставлен отец Зосима. Он составил для сестер особый устав, ориентированный на общежительные правила Святителя Василия Великого. Отцу Василиску Василиску срубили келью в восьми верстах от обители.

Новые испытания

Но недолго продолжалась спокойная жизнь в новой обители.Две из сестер, вдова советника Васильева с дочерью написали на отца Зосиму жалобу, обвинив его в расколе, растрате монастырских денег, притеснениях сестер и прочих «чувствительнейших угнетениях». Они просили епархиальное начальство удалить старца из монастыря и поставить во главе насельниц игуменью, намекая при этом на себя. Члены прибывшей комиссии повели дело в пользу бывшей советницы. Указом Синода от 24 января 1825 года Зосима был уволен «от звания попечителя и от всякого влияния на монастырь», осенью того же года уехал в Москву.  Настоятельницей стала бывшая советница Васильева.Двоим членам следственной комиссии — Тюменскому архимандриту и Туринскому благочинному — в одну ночь было грозное явление благолепного старца, который строго увещевал их оправдать и защитить отца Зосиму, так как он ни в чем не виновен. Прибыв после этого в пустыню о. Василиска, они узнали в нем явившегося им старца и с тех пор изменили свое отношение к делу. Раскаялась и дочь советницы Васильевой, но изменить решение было уже невозможно.

Последние годы

Преподобный Василиск после отъезда своего духовного друга окончательно переселился в монастырь, так как нуждался в уходе. Он точно предсказал время своей кончины, последовавшей 29 декабря 1824 года. В четыре дня, прошедшие до приезда старца Зосимы, который поспешил на погребение своего сомолитвенника, тело его было мягким, как у спящего. Старец Зосима приказал написать с него портрет, при жизни старец на это никак не соглашался. Отца Василиска был погребен близ алтаря монастырского собора. А отец Зосима отправился к своему покровителю московскому митрополиту Филарету Дроздову. Из Туринского монастыря ему написали преданные сестры, что хотят последовать за ним. Нашлась благотворительница госпожа Бахметьева, которая приняла их сначала в своем доме, а затем в подмосковном имении в Верейском уезде. Старец назвал новую обитель Одигитриевской (греч. «Путеводительница»), так как чудотворная Смоленская икона Божьей Матери, покровительница его родных мест, относится к типу Одигитрии. Три года занимался устройством нового монастыря отец Зосима. Себе он выстроил келью в трех верстах от монастыря. Там пребывал пять дней в неделю, а в субботу и воскресенье приходил к сестрам. В это время он принял образ великой схимы от посетивших его двух старцев-пустынников из Орловской губернии. Скрывая свое болезненное состояние, он говорил сестрам, что собирается пешком идти в Соловецкий монастырь и обещал вернуться через год. Когда он окончательно слег, то велел позвать священника с причтом, исповедался, причастился Святых Тайн и пособоровался. Последними его словами были: «В надежде умираю!» Старец преставился 24 октября/6 ноября 1833 года на шестьдесят шестом году жизни. Святейшим Синодом было разрешено построить в монастыре церковь в честь Святой Троицы над гробом основателя обители. Впоследствии на месте отшельничества старца Зосимы была поставлена часовня. В одном из писем Преподобного Амвросия Оптинского сохранилось свидетельство о нетлении его мощей. Однако когда в возрожденной Троице-ОдигитриеваЗосимова пустыни 25 декабря 1999 года было вскрыто захоронение преподобного Зосимы, тело не было обнаружено… Предполагают, что в годы гонений его останки могли быть уничтожены или тайно перезахоронены. А святые мощи его друга преподобного Василиска были обретены братией Спасского монастыря в 2000 году. Известны случаи исцелений и духовной помощи после молитвенного к нему обращения.

Оба старца были причислены к лику общецерковных святых Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 3-8 октября 2004 года.