9 марта известный таганрогский краевед Виктор Волошин отметил свое 75-летие, после чего наш корреспондент взял у юбиляра интервью в интерактивном режиме, которое предлагаем вниманию наших читателей.
— Все мы родом из детства… Вы, Виктор Анатольевич, таганрожец по рождению?
— И даже в третьем поколении. Детский сад, школа, институт, работа – все было тут, в Таганроге.
— И что, никуда и никогда?
— Никуда и никогда, не считая многочисленных командировок.
— А о чём вы мечтали в детстве? Чем увлекались, кем хотели стать?
— Мое осмысленное детство пришлось на вторую половину 50-х, начало 60-х годов. И мои мечты, и увлечения менялись в соответствие с генеральной линией моего взросления. Помните, Татьяна Доронина в фильме «Старшая сестра» поет под гитару: «Я мечтала о морях и океанах…». Вот, примерно так выглядели и мои мечты.
Особых увлечений у меня не было, как все дети собирал обертки от конфет и шоколадок. Жалею, что все выбросил, сейчас бы им цены не было. Представляете, какой бы это был раритет, артефакты кондитерского производства середины прошлого века! Коллекционировал перочинные ножики, потом почтовые марки и «старинные» монеты. Моя нумизматика начиналась с бабушкиной шкатулки, с нескольких медных монет времен Николая II.
В детские годы, кем я только не хотел стать, и пожарником, и летчиком, и пограничником, и даже музыкантом-скрипачом. Все это под влиянием просмотренных кинофильмов.
— Вы получили техническое образование, но при этом стали краеведом, написали несколько книг. Эти виды деятельности мешали или помогали друг другу?
— Пожалуй, дополняли. Краеведением я увлекся в 1979 году. Это стало продолжением нумизматики. Коллекционируя монеты невозможно не заинтересоваться их историей, выяснить судьбу изображенных на них людей. А потом появился интерес к истории нашего города, и я увлекся краеведением. В значительной степени на это повлияли лекции бывшего члена Ленинградского исторического общества, ныне покойного, Бориса Михайловича Кудашева.
— А что вас побудило написать книгу о послевоенном периоде Чеховского театра, и подписать ее псевдонимом?
— Многие годы я дружил с семьей заслуженной артистки России О.Н. Воробьевой, ее супругом Е.В. Нестюриным, часто бывал у них в доме. И каждый раз в разговорах за чашкой чая мы вспоминали Чеховский театр 40-х и последующих лет. Их воспоминания и рассказы я записывал на диктофон. Накопив материал, я понял, что, как говорил Маяковский, «могу овладеть темой». И я засел за книгу. Ее предтечей стали статьи в «Таганрогской правде», как о послевоенном, так и современном театре. К тому времени я уже был членом Союза журналистов, и имел официальный псевдоним Виктор Мартов. Им я подписывал статьи, а потом и книгу, чтобы не возникало путаницы.
— Кому вы обязаны тем, что состоялись одновременно в нескольких ипостасях?
— О, это мега вопрос! Однозначно на него не ответишь, но в сжатом виде постараюсь. Инженера из меня делали преподаватели радиотехнического института, а потом научные работники НИИ связи, и в первую очередь мой руководитель дипломного проекта, начальник сектора, к.т.н. Николай Кузьмич Головин. Кстати, он был и моим первым литературным редактором.
А писательство идет еще со школы, от учительницы литературы и русского языка Юлии Григорьевны Недоречко. Что касается журналистики, то это особая тема. Кто только меня не учил писать, назову только одно имя – Николай Антонович Малинский, мой студенческий товарищ и коллега по работе в ТРТИ. По его просьбе в феврале 1977 года я написал свою первую в жизни заметку, детские воспоминания о нашем театре 50-х годов. Потом Николай создал в редакции нештатный отдел науки и техники, куда вовлек и меня, и пару лет я входил в его состав на правах общественного корреспондента. В 1980 году связь с редакцией оборвалась, так как началась новая полоса в моей биографии – стройотряды ТРТИ, которым я отдал восемь лет жизни.
— Солидный стаж. А с кем бы вы сравнили бойцов студенческих стройотрядов? Может, со строителями египетских пирамид?
— Стройотряды – это одно из самых полезных и нужных дел комсомола в 60-х-80-х годов. Но я бы не стал сравнивать бойцов стройотрядов со строителями египетских пирамид. Абсолютно разные вещи. Уж если сравнивать строителей египетских пирамид, то для сравнения здесь больше напрашивается контингент ГУЛагов, строители Беломоро-Балтийского, Волго-Донского каналов и других грандиозных строек века 30-50-х годов. Что же касается строителей пирамид, — в этой истории есть один интересный момент. Существует несколько художественных полотен, объединенных общей темой и примерным названием: «Исход евреев из Египта», «Бегство евреев из египетского плена» и т.п. Вполне возможно, что евреи были причастны к сооружению пирамид.
— В начале 90-х вы пришли в редакцию на коммерческую работу, и оказались в окружении творческих людей. У вас не возникало желания самому писать?
— И возникало, и писал, правда, немного. Главный редактор тех лет Борис Моисеевич Слуцкий, прочтя мою заметку, пригласил меня к себе в кабинет, и сказал: «Виктор, ты неплохо написал. Мы ее, конечно, опубликуем. Но ты пойми, писателей у меня хватает, а твоя задача развивать коммерческую деятельность. Ты меня понял?». Я сказал «понял», вздохнул, и пошел развивать коммерцию так, как я ее понимал.
— А когда начался бурный поток театральных публикаций, и военной тематики?
— Это было позже, когда я уже ушел из редакции. Главным редактором тогда работал Анатолий Малиновский. Он же открыл мне дорогу на страницы «Таганрогской правды». Начинали мы с ним с рубрики «Анекдоты стран Балтии». А потом была большая театральная статья в «Таганрогском вестнике», главным редактором которого работала Елена Андреевна Чехова.
— Скажите, а как сложилась судьба Ваших сыновей, которых выпускники 10-й школы вспоминают как очень живых, общительных и хороших ребят?
— В целом, нормально сложилась. Только мой младший сын в 10-й школе не учился, он воспитанник средней школы № 4 и политехнического колледжа. Старший сын живет в Москве, кандидат экономических наук, работает по специальности.
— Уезжая из Таганрога, какие книги вы взяли с собой, кроме написанных вами?
— Вы, наверное, ждете, что я скажу – «томик Чехова». Нет, томик Чехова я с собой не брал, в надежде, что на земле обетованной я его найду. К счастью, я не ошибся. Но вы правы, я вез с собой свои первые три книги: «Легенда Чеховского театра» (оба издания), «Вчера была война» и «Вдоль и поперек Итальянского». Последующие книги я писал совместно со своим другом и краеведом Сергеем Ракочим в дистанционном режиме. Все они вышли в Таганроге, в издательствах «Лукоморье» и «Танаис».
— Вы не только первым из таганрогских краеведов занялись изучением Таганрогского некрополя, но даже были сотрудником кладбища.
— Хочу вас поправить. Первыми исследователями Таганрогского некрополя были А.И. Николаенко и В.С. Кукушин. Они и книгу выпустили на эту тему. А сотрудником кладбища я никогда не был. Моя должность называлась – юрисконсульт МУП «Похоронно-ритуальных услуг». А кладбище – это совсем другая епархия. Между ними столько же общего, сколько между каналом и канализацией. Мой интерес к некрополю ограничивался только теми вопросами, которые ставили перед нами наши посетители.
— Успели ли Вы за время работы в «Таганрогской правде» познакомиться лично с кем-нибудь из таганрогских священников? Поделитесь воспоминаниями?
— За время работы в редакции я познакомился с отцом Александром Клюнковым, брал у него интервью: был полосный материал. А когда мы с Сергеем Ракочим работали над книгой «Таганрог при немцах», то познакомились и с отцом Борисом Гущиным, тоже в Никольском храме. Он водил нас по подворью и показывал, где были немецкие захоронения. Об обоих этих батюшках у меня остались теплые воспоминания.
— На Святую Землю, где Вы теперь живёте, приезжают христиане со всего мира. А есть ли христиане среди местных жителей, в частности, среди евреев и арабов?
— Мне неизвестно, есть ли среди местных жителей христиане. Скорее всего, их единицы. Иначе бы в нашем городе был построен христианский храм. Но я бывал в таком на озере Кинерет, это – Собор Двенадцати Апостолов.
— Проживая не первый год вдали от родного города, вы в гущу его жизни погружены глубже, нежели многие из таганрожцев, которые никуда не уезжали. Как вам это удается?
— Иными словами, вас интересуют мои резиденты? Все таганрогские новости я узнаю, во-первых, из «Таганрогской правды», которую регулярно получаю в электронном виде. За такую блестящую идею особая благодарность руководству редакции. Во-вторых, я являюсь членом виртуального клуба «Таганрогский краевед», созданный пару лет назад нашим таганрогским краеведом Владимиром Васильевичем Назаренко. И на «ленте» клуба я имею возможность читать последние таганрогские новости. Это мои основные «осведомители».
— Философы древности говорили, чтобы понять систему, надо выйти из нее. Вы живете за пределами нашей системы, нашего города. Как вы оцениваете наше прошлое, настоящее и будущее?
— Наше прошлое – героическое, настоящее – драматическое, будущее – светлое и прекрасное!
— А в чем для вас лично заключается драматизм настоящего времени?
— В том, что я четыре года не могу вылететь в Россию, приземлиться на Донской земле, в аэропорту «Платово», побывать в родном городе, пообщаться с друзьями, и пройтись вдоль и поперек Итальянского.
— Так заканчивайте свою эмиграцию и возвращайтесь!
— Я — не эмигрант. Мой юридический статус – репатриант. Это значит, что я был и остаюсь гражданином России, у меня на руках Российский паспорт. И я всегда, безо всяких затей, могу вернуться в Россию. В прошлой жизни мне много приходилась и летать, и садиться в аэропортах разных городов. Но когда самолет идет на посадку в Ростове, возникает особое чувство – я дома.
Беседовал Антон Сахновский.
Фото из семейного архива Виктора Волошина.