Страстная седмица, следующая за свя­той Четыредесятницею, с Пасхальной седмицею образуют центр богослужебно­го года. Они являются тем временем в жиз­ни Церкви, которое предваряется долгой и серьёзной подготовкой — Великим постом.

Сразу же отметим, что Страстную сед­мицу и предшествующие ей праздники — Неделю ваий и субботу Лазареву — нужно отделять от Великого поста. Святая Четыредесятница — это время подготовки, а Страстная — это уже не пост, а цель поста, именно то, к чему мы готовились, и в чём мы должны, подготовившись и потрудив­шись в меру своих сил, участвовать. За­канчивается литургия в Неделю ваий, и мы уже с вечера вступаем в течение Страст­ной седмицы, которая вся посвящена вос­поминанию последних дней земной жиз­ни Господа Иисуса Христа, Его страданий, смерти и погребения. По важности воспо­минаемых событий, все дни Страстной седмицы называются великими.

Прежде всего мы будем говорить о бо­гослужении первых трёх дней Страстной седмицы, которые обладают единством в Уставе богослужения и многими общими чертами. В эти дни совершаются: полунощница, утреня, часы с чтением Еванге­лия, Литургия Преждеосвященных Даров. Во время Часов принято прочитывать все четыре Евангелия (до Ин.13, 30), но обыч­но в богослужебной практике Церкви это чтение начинают заранее — в пред­шествующие седмицы.

Чтения Евангелия в Страстную седмицу совершается на часах посреди Церкви. На утрени, вместо пения «Бог Господь…», по­ётся Аллилуйя и особый тропарь:

«Се Жених грядет в полунощи,
и блажен раб, егоже обрящет бдяща:
недостоин же паки, его же обрящет унывающа.
Блюди убо, душе моя, не сном отяготися,
да не смерти предана будеши,
и Царствия вне затворишися,
но воспряни зовущи:
Свят, Свят, Свят
ecu Боже,
Богородицею помилуй нас».

В этом песнопении соединяются две евангельские притчи: о десяти девах, кото­рые ждут жениха (Мф.25,1-13), и о рабах, которые не знают, когда придет господин их (Мк.13,34).

Притча о десяти девах была рассказана Спасителем в Великий вторник. Общий смысл этой притчи заключается в том, что важ­но «бодрствовать и не унывать», держа свои светильники зажжёнными в ожида­нии божественного Жениха, и рабам, ожи­дающим господина своего, нужно бдеть. Блаженны будут те, кого господин — Господь — обрящет бодрствующими, готовыми к встрече с Ним. А дальше сразу следует обраще­ние и к своей душе: будь внимательная, иначе ты будешь предана смерти, воспряни и призови Господа.

Этот текст поётся все три дня, как стук в двери наших сердец. И поётся он «косно и велегласно» — медленно и громко как особенно важный и предельно необходимый для услышания и усвоения. В эти три дня читается и Псалтирь, а с утрени Четверга она уже не читается.

Пение канонов в эти дни заканчивается специальным песнопением — светильном, которые является общим для этих трёх дней (он поётся в Понедельник, Вторник, Среду, и ещё в Четверг на утрени). Это один из клю­чевых текстов Страстной седмицы: «Чертог твой вижду, Спасе мой, украшенный, и одеж­ды не имам, да вииду вонь. Просвети одея­ние души моея, Светодавче, и спаси мя».

В течении четырёх дней этот светилен ве­дёт нас и обращает наш ум к той горнице, где происходила Тайная вечеря: вот я уже вижу, Господи, Твой чертог, но не могу в него войти, только Ты можешь просветить одежду моей души. Господь называется здесь Светодавцем — Тем, Кто просвещает, убеляет. Здесь, конечно, вспоминается прит­ча о человеке, который, не имея одеяния брачного, вошёл на брачный пир, не сме­нив одежды. Этот текст поётся по три раза, чтобы усиленно обратить наше внимание на тот факт, что человек должен всегда быть готовым войти в Царство Божие. Все три дня на вечерне совершается Литургия Преждеосвященных Даров.

На паремиях читаются отрывки из Ветхо­заветных книг Исход и книги Иова. Это не случайно: здесь глубокий символический смысл, ведь Исход из Египта — это не про­сто события из Ветхого Завета, но и прооб­разование изведения человечества из пле­на греховного.

Книга Иова же читается потому, что стра­далец Иов является ветхозаветным прооб­разом Страдальца — Христа, он ведь тоже страдал невинно, и не роптал на Господа, и пил свою чашу до дна.

На Литургиях Преждеосвященных Даров, вместо обычного входа с кадилом, совер­шается вход с Евангелием, т.к. в эти три дня на этих службах читается Евангелие. Еван­гельские темы являются ключевыми для этих трёх дней, и определяют темы богослу­жений. В Понедельник читается беседа Гос­пода о кончине века (Мф.зач.98), во Втор­ник — несколько притч: о десяти девах, о та­лантах, рессказ о Страшном Суде, об овцах и козлищах (Мф.зач.102), в Среду — рассказ о жене блуднице, которая на вечери в доме Симона прокажённого помазала миром ноги Христа (Мф.зач.108).

Хотя богослужения Великого Понедель­ника, Вторника и Среды уже не великопос­тные, Среда является днём пограничным, отделяющим один тип богослужения от дру­гого. В среду вечером последний раз стихословится Псалтирь, последний раз служат Литургию Преждеосвященных Даров, пос­ледний раз читают молитву Ефрема Сирина. С этого дня не кладут земных поклонов в храме (кроме как перед Св. Плащаницей). Прожив первые три дня Страстной седмицы, мы стоим уже в преддверии важней­ших дней церковного календаря. В Великий Четверг Церковь воспоминает умовение ног, установлений Тайной Вечери, прощаль­ную беседу Господа Иисуса Христа с уче­никами на пути к саду Гефсиманскому и взятие Господа на страдание и смерть.

В тропаре четверга поётся:

«Егда славнии уче­ницы на умовении вечери просвещахуся,
тогда Иуда злочестивый сребролюбием не дуговевав омрачашеся
и беззаконным су­диям Тебе Праведного Судию предает.
Виждь, имений рачителю, сих ради удавле­ние употребиша.
Бежи несытыя души, Учи­телю таковая дерзнувшия:
Иже о всех Благий, Господи, слава Тебе».

В этот день совершается литургия свято­го Василия Великого, соединённая с вечер­нею. На ней, вместо херувимской, причаст­ного стиха, и песни «Да исполнятся уста наша…», поётся «Вечери твоея тайныя днесь…» Эта молитва, которая должна зву­чать в каждом сердце и страшное предосте­режение о неуподоблении Иуде; можно принять участие в Тайной Вечери, как уча­ствовал в ней Иуда, но как раз от этого Цер­ковь нас всё время предостерегает в этот день.

Подобно тому, как люди, пьющие из од­ной чаши, едящие за одним столом, приоб­щаются к той природной силе, которая под­держивает их жизнь, точно так же и Чаша священная знаменует явление Духа Божия, силы Христовой.

Каждый раз, когда эта Чаша воздвигается в храме, вновь совершается Тайная Вечеря. Но эта священная ночь омрачается преда­тельством Иуды — ночь схождения Бога в мир.

Что встречает Он? Немощь, страх, из­мену учеников, Он встречает равнодушие толпы, жестокость палачей, несправедли­вость судей — всё зло мира, обернувшееся против Него. Все были против Него, все Его оставили.

И молящиеся в этот день, приступая к священной трапезе, произносят: «Ни лобзания Ти дам, яко Иуда», потому что каждый из нас может стать Его предателем, как Иуда, который приходит к Нему и спрашивает: «Не я ли, Господи?» А Господь молчит, потому что читает и в наших душах: сколько раз мы глу­мились над словами Его, попирали их и оскорбляли, а значит и распинали Его. По­этому, особенно в этот день, мы приходим к Святой чаше с таким чувством, как будто это нам запрещено, невозможно, и только по Его милости мы дерзаем приступить к Его трапезе — Тайной Вечере. Святая Чаша напоминает нам в этот день о том, что бли­зость к Господу может обернуться спасением, а может, и гибелью, как для Иуды. Свет слепит человека. Нам дано в этот день вели­кое Таинство. Сила святыни, если мы не употребим её в жизни своей, обернётся про­тив нас, и во мрак отпадёт душа. Потому что быть рядом с Господом — это значит, иметь великую ответственность, быть взвешенным на весах Его правды, поверить в

Его любовь и отдать Ему всё, что имеешь. Поэтому, подходя к Чаше, мы должны вновь и вновь повторять эти слова «Ни лобзания Ти дам, яко Иуда, но яко разбойник испове­дую Тя, помяни мя. Господи, во Царствии Твоем».

Вечером на утрени совершается служба Страстей Христовых, когда читают из Еван­гелий двенадцать отрывков, которые охва­тывают события от Тайной Вечери до По­гребения Спасителя. Молящиеся стоят с зажжёнными (по традиции красными све­чами, хор поёт: «Слава Страстей Твоим, Господи», «Слава долготерпению Твоему, Господи».

В Великую Пятницу Литургия не служит­ся. Сам Божественный Агнец приносит Себя в жертву. Содрогаются небо и земля, и солнце скрывает свой лик. Тьма надвигает­ся на Голгофу. В одиночестве, с высоты Креста, встречает Он мрак. Внизу стоят люди, глумящиеся и встревоженные, рав­нодушные и плачущие. Он Один. «Изъязв­лен за беззакония наши и мучим за грехи наши». Он умирает, умирает вместе со все­ми пережившими муки и смерть, делит с миром последний ужас конца… Сколько горьких слов нашлось бы у Него для небла­годарного рода человеческого! Но Он уми­рал молча! Ибо Он — Богочеловек, через Ко­торого Бог нам открылся. Всё сказал, всё сделал, всему научил, открыл двери к спа­сению и — умолк. Принял поругание, не­благодарность, бичевание и смерть.

Для нас молчание с Креста-это и укор, и призы к настоящей христианской жизни. И главное для нас — это ободрение, потому что мы знаем, что Молчащий на кресте, Молчащий в небе, на самом деле есть Тот, Который спасёт нас. Это Тот, Кто не забыл нас, и не оставил, и Он только и есть наша надежда.

После полудня в этот день в храмах слу­жится вечерня (иногда она сразу переходит в утреню), и в конце её под пение стихиры: «Тебе, одеющегося светом, яко ризою…» — выносится Плащаница. На ней изображён Спаситель, лежащий во гробе. Эту Плаща­ницу полагают посреди храма, на особом возвышении, которое обычно украшают цветами. С этого момента Плащаница доступна для поклонения присутствующих в Храме.

Далее, вечером, совершается утреня, и свя­щенники, стоя перед Плащаницею, читают «погребальные» стихи.

В конце утрени процессия, символизи­руя погребение Господа, несёт Плащани­цу вокруг храма. Это ношение Плащани­цы знаменует и снисшествие Господа по смерти во ад, и неразлучное пребывание с Отцом на престоле. После хода с Плаща­ницею над ней читается пророчество Иезекиля о воскресении мертвых, Апостол — об искуплении нас Иисусом Христом от клят­вы законныя, и Евангелие об охранении гроба Господня стражею. Утреня заканчивается похвальными пес­нями в честь погребения Христова.

Литур­гия в Великую Субботу совершается поз­же, чем в другие дни года, а прежде вообще совершалась на закате дня, потому по уста­ву её начинают с вечерни. После входа читается 15 паремий, в которых собраны все важнейшие пророчества и прообразования касательно искупления человеческого рода смертью Сына Божия; это, прежде всего, те пророчества, на которые Сам Спаситель указывал ученикам в Евангелии (Лк. 24, 27).

После этих паремий и прочтения Апос­тола, перед чтением Евангелия около Плаща­ницы поется стих: «Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты наследиши во всех языцех». Во время пения этих стихов свя­щеннослужители переоблачаются в белые тона, и диакон в блестящей белой ризе, по­добно ангелу, явившемуся ко гробу, являет­ся на средину церкви с Евангелием благовествовать о Воскресении Христовом. После этого литургия Василия Великого идёт по своему обычному чину.

Вместо «Херувимской» на Литургии по­ётся песнь:

Да молчит всякая плоть человеча,
И да стоит со страхом и трепетом
И ничтоже земное в себе да помышляет:
Царь бо царствующих и Господь господ­ствующих
Приходит заклатися и датися в снедь верным.
Предходят же Сему лицы Ангельстии
Со всяким Началом и Властию,
Многоочитии Херувими
И Шестокрилатии Серафимы,
Лица закрывающие и вопиюще песнь:
алилуйя, алилуйя, алилуйя.

По древнему обычаю, верующие после обедни должны оставаться в храме до на­ступления празднования Пасхи и проводить время в чтении Деяний Апостольских.

По символическому своему содержа­нию богослужение Великой Субботы очень интересно и впечатляет глубиною содержания. Действительно, Христос во гробе, и эта смерть Учителя для учеников была неожиданной, несмотря на все Его предупреждения, с Ним ученики похоро­нили свою надежду и веру, но не любовь.

«Мы думали, Он Тот, Кто избавит Изра­иля…», но вместо царской короны — тер­новый венец, вместо престола — позор­ный Крест. Евангелисты молчат о том, что пережили и передумали ученики в ту пас­хальную субботу. Но само их молчание красноречивей всяких слов. Они ждали в покое субботы, в покое отчаяния, когда можно будет от дать последний долг люб­ви: возлить ароматы на Тело Усопшего…

Спускается ночь, дремлет стража. Вне­запный грохот и отваливается камень от гроба. Блеск, подобный молнии, бросает воинов на землю. Гроб пуст. В ужасе бе­гут стражи. Сошедший во мрак смерти Христос остаётся необоримым. Испив­ший до конца чашу страданий, Он возно­сится над Иерусалимом и Пилатом, над Каиафой и блюстителями закона, над стра­данием и смертью!

Протоиерей Александр Камышников, настоятель прихода Вознесения Господня с. Новобессергеневка

Протоиерей Александр Камышников