Лазарева Суббота, Вербное Воскресенье, а через неделю – Праздников Праздник – Пасха. Два воскресных дня подряд в храмах и возле них окажется едва ли не большинство таганрожцев. А ради чего люди приходят в храмы, кому и зачем это надо? На этот и другие вопросы нам ответит священник Свято-Никольского храма иерей Георгий Канча.
— Год назад из-за пандемии людям не удалось посвятить веточки вербы. А ради чего их святят?
— Это – хорошая церковная народная традиция. Она связана с воспоминанием о том, как Господь вошел в Иерусалим, и Его встречали с пальмовыми ветвями – как Царя, как Мессию, Которого уже давно ожидал Израиль. Это был один из немногих моментов славы Господа.
— Можно ли сказать, что в этот праздник мы – счастливее жителей Израиля и Египта: у нас есть зима, и весной оживает природа, как оживают наши души, когда в них входит Господь? И еще вопрос: что же делать с освященными веточками вербы?
— Обычно их ставят в красном углу среди иконок. Если они покрываются пылью, приходят в негодность, — их можно сжечь. А можно сначала поставить их в воду и, если они пустят корни, — посадить.
— Многие приходят с вербой к храму, но в храм не заходят. Может, это и хорошо: в глаза друг другу не тычут?
— Это мне не очень понятно. Смысл – в том, что человек стоит с вербой в храме на богослужении, символизируя тот Израиль, который ожидал Спасителя, и дождался Его. Каждая Литургия, образно говоря, — «путешествие во времени», точнее — событие, которое совершается вне времени. Когда мы причащаемся, — мы попадаем в то событие, которое вспоминаем, в его спасительное действие. В этом смысле нам важен и антураж этого события. Например, на Богоявление мы освящаем крещенскую воду – в память о том, как Господь освятил воды Иордана. На Сретение Господне освящаем свечи. В память о Входе Господнем в Иерусалим освящаем вербы, с которыми стоим на богослужении. На Пасху освящаем пасхальные куличи и крашенки.
— Относительно Лазаря, который уже разлагался, но был воскрешен Христом. Он ведь после своего воскресения никогда не улыбался, а вскорости был убит иудеями?
— Церковное предание ничего не говорит о том, что Лазарь впредь никогда не улыбался, а говорит оно о том, что он, спасаясь от преследовавших его иудеев, оказался на острове Кипр, где был избран епископом.
— Почему Сам Христос в пустыне постился сорок дней, а мы – целых сорок восемь?
— Прежде всего напомню, что Спаситель сорок дней вообще ничего не ел, а мы все-таки едим. А проблема подсчета длительности Великого поста давно волнует христиан. Одна система подсчета исключает Страстную седмицу. Во время Страстной седмицы мы переживаем Страсти Христовы, то есть Его страдания – физические и душевные. А Великий пост – это то установление, когда мы готовимся переживать эти Страсти. Есть и другая система подсчета, в которой Страстная седмица входит в число дней Великого поста, но исключены субботние и воскресные дни. Пост – монашеская традиция; во время поста монахи вместо двух раз в день принимали пищу один раз. Пост заключался не в том, что они переставали есть мясо, — монахи и так его не едят, — а в том, что они не обедали, а только ужинали; поэтому-то в пост и не служится полная Литургия, которая предполагает вкушение пищи сразу после нее. А в субботу и воскресенье служится Литургия, сразу после нее вкушается пища, так что это – не постные дни.
— Именно такой срок поста – только ли в память о посте Христа?
— Человек психологически не в состоянии все время жить на каком-то подъеме. Поскольку Церковь знает, что человек не может постоянно быть в напряжении, она отводит, по словам церковных писателей, десятину года, когда мы пытаемся побыть христианами во всей полноте: стараемся не ссориться, не злиться, проводить какие-то аскетические упражнения. И в итоге встретить Пасху, как истинные христиане.
— Но ведь пост – это прежде всего время для покаяния, для очищения от греховной грязи, а Страстная седмица – в особенности?
— Во-первых, подчеркну: Страстная седмица – время не для нашего покаяния, а для нашего сопереживания Христу в Его Страданиях. Так же, как Пасха – время нашей радости. Для покаяния и очищения от грехов дается весь предваряющий Страстную седмицу Великий пост. Во-вторых, напомню, что покаяние предполагает не самобичевание, а понимание человеком своей сущности. А наша сущность заключается во всеобщей греховности. Светский человек может сказать, что он как раз и не грешит; и такому человеку Спаситель не нужен. Христианин – человек, знающий, что, если у него не будет Спасителя, — он погибнет. Грех в христианстве – не нарушение заповедей, не вина, а общее состояние всего человечества. А заповеди каждый нарушает в меру своих возможностей, способностей, особенностей.
— Ветхий Завет подчеркивает коллективную ответственность людей за грехи как за нарушения заповедей. После Боговоплощения, Крестной Смерти Христа, Его Светлого Воскресения и Вознесения она сохранилась?
— Сейчас – пандемия. И от коронавируса умирают разные люди. Хотя коронавирус давно существует, он вдруг приобрел некую летальность. Мы явно видим, что человечество устроено неправильно, несправедливо, движимо стремлением к наживе. Сейчас немодно говорить, что пандемия – это Божественное наказание, но мы, христиане, привыкли так смотреть. Вся наша цивилизация до коронавируса была «заточена» на получение удовольствий и прибыли, в том числе – от туристического бизнеса. При этом одни летали за границу непрерывно, а кто-то не мог себе позволить съездить на Черное море. Пандемия всех заставила сидеть по домам: в каком-то смысле всех настигла справедливость.
— Господь спасает всех нас вместе или каждого по отдельности?
— Это – сложный вопрос. Господь спас все человечество в целом. Но, чтобы это спасение конкретно каждого из нас достигло, — должно быть наше личное усилие: мы должны прийти ко Христу. Как говорит немецкий поэт Ангелус Силезиус: «Христос мог бы тысячу раз рождаться в Вифлееме — ты все равно погиб, если Он не родился в твоей душе».
— Да. Но мертвому Лазарю Господь сказал: «Лазарь! Гряди вон!» И Лазарь ожил и вышел. А если человек оказался духовно мертвым и погребенным своей неосознаваемой греховностью? Почему ему Христос ничего не говорит?
— В Откровении Иоанна Богослова есть слова: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною.» Это – о каждом из нас.
— Но что конкретно должен сделать человек, чтобы пустить Христа в свою душу?
— Для начала – прийти в церковь: Господь спасает нас через Церковь, через Его таинства, прежде всего – через Причастие.
— После Светлого Христова Воскресенья – Радоница – главный в году день поминовения усопших. Многие привыкли на кладбище будто бы разделять с усопшими трапезу. Почему трапезы на кладбище неприемлемы?
— Почему они неприемлемы? Они приемлемы! Конечно, в поминовении усопших на кладбище есть элементы языческой тризны. Языческая тризна заключалась в том, что нужно было наесться и напиться до такого состояния, чтобы скорбь уже не ощущалась. Но христианство ведь не борется с язычеством напрямую. Христианство во всем стремится найти положительный смысл. Для кого-то кладбище – место только скорби, а мы можем там порадоваться еде. Не надо только воображать, что вместе с нами там кушают мертвые. Хотя на самом деле христианин может «покормить» мертвых. Для этого нужно в поминальный день прийти в храм, исповедаться и причаститься: в нашем причастии каким-то таинственным образом участвуют и наши усопшие, и даже ангелы. Когда мы причащаемся, мы соединяемся и с Богом, и со всеми христианами, в том числе уже усопшими, и они в этот момент особенно явно чувствуют нашу любовь. Так что трапеза для усопших есть! Литургия – это трапеза Господня, трапеза для всех.
Беседовал Антон САХНОВСКИЙ
На фото: иерей Георгий Канча причащает христиан. Фото из докоронавирусного архива.
Серафима Блонская «Девочки. Вербное воскресенье»
